Что ж так в груди-то тянет?.. Не к добру!

Сквозь неплотно прикрытые двери донесся разговор адъютанта с кем-то, появившимся в приемной. Русский сменился французским, что меня заинтриговало. Кого нелегкая принесла?

— О! Господин Хун! Рад вас видеть!

Выпить китаец был не дурак. Шустовский премиум-коньяк из бара Сурадзе — а занятый Тутониным, а потом мной кабинет, как я узнал недавно, принадлежал министру обороны, — пошел на ура. По мере опустошения бутылки мой китайский совершенствовался, и уже через час мы понимали друг друга без малейшего труда.

— А ведь Хун — это древняя фамилия?

— Очень, первые упоминания относятся еще ко временам династии Мин. На протяжении веков наш род был связан с медициной, и могу с гордостью сказать, что семь последних императоров пользовались личными услугами моих предков. А мой старший брат служит придворным врачом нынешнего Сына Неба! Да продлят боги его царствование!

— Да продлят! — отсалютовал я снифтером. — Наш император тоже не останется в стороне. У верен, ваши заслуги будут высоко оценены!

— Ваше превосходительство!

— Можно просто Егор Николаевич.

— Егор Николаевич, — Хунли покатал на языке непривычный набор звуков, безбожно их коверкая, — я из-за этого к вам и пришел… Понимаете, я глубоко чту вашего императора. Но не сочтите за невежливость… — Он так старательно искал слова, что я волей-неволей стал вслушиваться более внимательно. — Я ни в коей мере не хочу вас обидеть. Но наши страны слишком давно соперничают, чтобы награда из рук вашего правителя…

— Наш орден вас скомпрометирует? — наконец-то понял я суть.

— Да! — облегченно выдохнул ученый. — Награда вашей империи сильно осложнит жизнь на родине мне и моим братьям. Особенно старшему. Найдутся завистники, начнутся шепотки… Я и сейчас-то смог приехать к вам только потому, что надо было отправить внушительную делегацию на свадьбу ее высочества.

— Да-а-а, проблема, — протянул я. — Его величество будет сильно огорчен.

— Мне очень жаль огорчать такого большого человека, но я надеюсь, он сможет великодушно простить несчастного подданного Поднебесной, смиренно просящего о снисхождении.

Представил, как бы мне усложнил жизнь орден Китая, и проникся. Хун Хунли вовремя озаботился проблемой: пока еще не были подписаны указы о награждении, отказ от благодарности не приведет к потере лица ни одной из сторон. Но отпускать совсем без награды?.. За недолгое общение я успел слегка изучить Гольдштейна, так он не назвал бы лекарство «Гольдхуном», если бы вклад иностранного коллеги не оказался столь высок. Скорее, он его еще и принизил. Мысленно произнес «Хунгольд»… одно другого не лучше! Но я уже решил, что ничего менять не буду: «Гольдхун» так «Гольдхун»! Все равно в аптеки вакцина не пойдет, а в рабочей документации необязательно благозвучное название.

— А если бы все это произошло у вас на родине? Не дай бог, конечно! — поспешил я исправить бестактность. — Чем бы ваш Сын Неба мог бы вас наградить?

— Орденом. Почетную должность мог бы предложить, — понял мои затруднения ученый. — Богатую жену мог бы сосватать, и даже, может быть, одаренную! — При этих словах китаец мечтательно прищурился, отчего его глаза стали совсем незаметны.

— А разве вы не женаты? — склонному к полноте собутыльнику могло быть и тридцать пять, и хорошо за сорок, но брачный возраст он явно давно перешагнул.

— Я вдовец. Увы! Даже при наличии лучшего врача в родне от такого никто не застрахован! Джиао и я… мы были обручены с детства и поженились очень рано. Нас предостерегали от детей, но кто же слушает старших в молодости! Джиао очень хотела маленького, а я так любил ее! Лучше бы любил меньше! Она умерла при родах, — закончил он печальный рассказ.

— Извините, не знал. Соболезную.

— Это было уже давно. Но даже наличие моей драгоценной супруги не помешало бы мне взять еще жену. У нас разрешено многоженство, разве вы не знали? И чем более уважаем человек, тем больше у него обычно жен.

— Да, не сообразил. Я ведь слышал о гаремах ваших императоров.

— О! За этот сад прекрасных цветков обязательно надо выпить!

Не стал сопротивляться.

— Простите, что лезу, может быть, не в свое дело, но ваш род, это ведь те самые Хуны? Крупнейшие производители лекарств?

Сразу два безумных плана выкристаллизовывались в моей почти не тронутой хмелем голове. Я кропотливо собирал сведения о центрах сил Китая, но до сих пор не связывал своего гостя с могущественным и многочисленным родом Хун — мало ли однофамильцев! Но если его брат — аналог покойного Бергена, то этот крепыш — один из трех братьев Хун, подмявших под себя почти половину фармацевтической промышленности Поднебесной. Типа Суриковых у нас. Там один годовой оборот сравнится с бюджетом не самой отсталой страны.

Пока китаец расхваливал семейный бизнес, я разлил остатки второй бутылки.

Сквозь стекло бокала посмотрел на собутыльника. По моим представлениям, полноват, но у них вроде бы за недостаток это не считается. Лицо?.. Типичное китайское, без видимых изъянов, а в мерилах их красоты я все равно ничего не понимаю. Здоровье вполне приличное. Умен. Богат. Как сам по себе, так и его семья. Вполне знатен: не принц, но по-нашему — дворянин из старого рода. Сам почти не одаренный, но от одаренной жены не отказался бы. Ни в чем порочащем не замечен. И самое главное, его семья с родом Лю никакими взаимоотношениями не связана, те на сельском хозяйстве специализируются. А по силе и влиянию у них примерное равенство.

— Господин Хун, а что вы думаете насчет сразу трех жен оптом?

Семь часов непрерывного спа творят чудеса — при пробуждении каждая клеточка организма пела. Хорошему настроению не мешал ни усилившийся за ночь ветер, ни хлещущий почти горизонтально дождь за окном.

Взамен надоевшего мундира Тутонина доставили пошитый персонально на меня. Открыл чехол и расхохотался: Борис, озаботившийся моим внешним видом, умудрился заказать снова парадный вместо повседневного. Видимо, решил, что так и надо. Но новый хотя бы сидел как влитой.

Вакцина производилась, люди начали выздоравливать. Чего еще желать?

— Олег, что за кислая мина? Ты у нас новобрачный или где? — прикололся я над озабоченным видом друга.

— Сейчас у тебя такая же станет!

— Ну давай, порть командиру день! Что там у нас еще плохое не происходило — высадка марсиан?

— Хуже. В Неве начала подниматься вода. Старожилы говорят — будет наводнение. По прогнозам — самое сильное за последние двадцать лет.

Договорившемуся с вором о незаметной доставке брата в Москву Егору и в голову не могло прийти, что весь путь тот проделает на тайной подлодке, оттого он и просчитался со временем дороги почти на сутки. На самом деле не все расстояние было пройдено под водой, но светить свои контакты перед начинающим пэгэбэшником Сорецкий не собирался, поэтому Дмитрий так ничего и не увидел, кроме тесного отсека. А после расставания с попутчиком Васильев еще ночь потратил на поиски известной ему конспиративной квартиры и подачу необходимого сигнала.

— Откуда у тебя это? — спросил Тихон Сергеевич, ознакомившись с собранными материалами. Но вопрос остался без ответа — Митька, двое суток не смыкавший глаз, только закончивший восстанавливаться после ранения, уже крепко спал с некрасиво открытым ртом, завалившись на угол дивана.

— Антон! — негромко позвал глава Приказа своего помощника, караулившего за дверью. А когда тот явился на зов, указал глазами на спящего парня. — Устрой его поудобнее. Приставь к нему пару человек на всякий случай, а то проснется, решит, что ему все померещилось…

Какие бы расхожие домыслы ни гуляли в народе, всесильным Милославский вовсе не был. И аресты некоторых фигур мог проводить только с позволения императора. И все, казалось бы, ясно, с такими доказательствами получить высочайшее одобрение не составляло сложности, да только Тихон Сергеевич отлично помнил, как несколько месяцев назад головой поручился за Лопухина. Ну не мог он всерьез подозревать Вовку-Головастика! Не того, с кем нюхал изысканные ароматы Парижской канализации, не того, с кем мок в туманах Альбиона, не того, с кем делил самые яркие двадцать лет жизни! Те самые, когда небо было голубее, а девушки — краше. А теперь из их небольшого выпуска и в живых-то только они с Володей и остались, всех остальных давно перемолола служба.